Люди на дне Камы
Летом всех тянет к реке, а эти люди на воде, а точнее под водой, круглый год. Чтобы окунуться, все обычно раздеваются, а они перед погружением, наоборот, одеваются. И чтобы натянуть «костюмчик» на одного из них, нужно не менее 4 дюжих мужиков. Их профессия - производственный водолаз.
- Работаем мы, в основном, в легендарной трехболтовке, - рассказывает старшина водолазной станции района гидротехнических сооружений и судоходства (РГСС) Марат Сайфутдинов, демонстрируя свое снаряжение. – Вот этот медный шлем 1955 года выпуска вместе с манишкой весит 24 кг, каждая галоша - 12 кг. Кроме того, надеваем на грудь груз в 16 кг и на спину столько же. И сверху надевается трехслойная прорезиненная рубаха. Чтобы водолаз залез в эту рубаху, ее резиновую горловину растягивают 4-5 человек. Обслуживаем шлюзы, проходной канал... Кроме того, работаем там, куда приглашают. Поднимаем затонувшие суда, машины. Свариваем, режем, бетонируем, сверлим отверстия… В последнее время при обследовании сооружений по просьбе заказчика еще и снимаем все это на видео. Есть у нас и легкое снаряжение. И когда работа полегче, мы погружаемся в нем. Но здесь есть свой минус – ограниченное количество воздуха в баллонах. Не дай бог в сети где-нибудь запутаться. Поэтому всегда должен быть с собой нож, которым можно сеть перерезать. А сетей полно. Наши катера «Зорянка» и «Иволга», как только начинают снимать или ставить буи, одну-две сети обязательно на винты намотают.
- На какую максимальную глубину доводилось погружаться?
- На службе в армии - на 60 метров, на «гражданке» - 20-25. На Нижнекамской ГЭС есть глубины и больше 30 метров, но там свои водолазы.
- Доводилось слышать байку, что в районе Нижнекамской ГЭС в ямах водятся чуть ли не 5-метровые сомы. Вам не встречались?
- Это все байки. Когда-то, может быть, и были они в нижнем бьефе. В этом году во время работы на водозаборе Костя (коллега по работе Константин Титов, - ред.) попытался вытащить сома в полтора метра, но тот в своей стихии оказался сильней и ушел.
- Рыбаки знают, что возле ГЭС всегда много рыбы, поэтому всеми правдами и неправдами стараются рыбачить поближе к плотине.
- За разделительной дамбой на течении под ГЭС рыба стоит. У нее же физиология такая: она против течения идет, поднимается в верховья на икромет. Поэтому и запрещена рыбная ловля ниже плотины на несколько километров. А также по технике безопасности: течение же очень сильное. А рыбаки выплывают на резиновых лодках часто без спасательных жилетов. Если там кто-то утонет, то его утащит к Елабуге. Там, в районе Вишневки, поворот реки и Гусиный остров, где обычно утопленников и прибивает. Но сейчас браконьеров у плотины нет - везде видеонаблюдение.
- А вам во время погружения много рыбы встречается?
- Мелочь одна, крупная рыба к себе не подпускает. Да и вода мутная, мы только свои руки видим. Зимой вода почище - видимость метра полтора. Чаще других видим окуньков, которые снуют за нами стайками. Их отгоняешь, а они все равно подходят.
- Работа интересная. А зарплата достойная?
- К сожалению, не очень. Раньше была единая тарифная сетка, и все водолазы получали примерно одинаково. А сейчас мы относимся к Министерству речного и морского транспорта. А, например, Нижнекамская ГЭС – к Министерству энергетики, там у них и зарплата в разы больше.
- Так что же здесь держит?
- Я уже выработал льготный стаж, и до пенсии, а она у нас в 50 лет, могу уйти хоть в дворники. Но кто-то же и здесь должен работать.
- И сколько же в общей сложности вы провели под водой?
- 7 тысяч часов.
Сергей РОДАЧЕВ