Вчера Центробанк признал возможным переход тарифов ОСАГО в России на свободные цены, которые не будут регулироваться государством. Сейчас их нормы устанавливает Центробанк. И эти тарифы являются предметом постоянного возмущения автовладельцев, которые считают, что страховые компании слишком много с них берут. Для страховщиков ОСАГО – самый продаваемый вид страховки, который обеспечивает им рентабельность и выживание в условиях кризиса. Базовые тарифы ОСАГО дважды существенно вырастали – осенью 2014-го и весной 2015 года. Страховщики приветствуют решение о «либерализации тарифов».

Топ-менеджер компании СОГАЗ Николай Галушин отметил, что первые шаги в направлении либерализации ОСАГО уже предприняты: в апреле 2015 года тарифный коридор в этом виде страхования был увеличен с 5% до 20%. «Однако эта вилка недостаточна для обеспечения справедливого тарифа каждому автовладельцу, поскольку тариф устанавливается в отношении всех физических или юридических лиц на отдельной территории. Вполне логичным следующим шагом может быть свободное применение любого значения тарифа внутри коридора для конкретного водителя на конкретной территории. Это даст возможность индивидуально устанавливать тарифы для каждого водителя в зависимости от его опыта вождения и страховой истории. Затем может быть введено полностью свободное ценообразование», – считает Николай Галушин.

По мнению первого зампредправления крупной страховой компании, модель применения свободных тарифов по ОСАГО не содержит рисков для потребителей страховых услуг. «Напротив, в случае либерализации тарифов страховщики смогут предлагать автовладельцам справедливую стоимость полиса в каждом конкретном случае. Для водителей с высокой аварийностью стоимость страхования, конечно, должна значительности возрасти», – заявил он.

В то же время, опасения о том, что либерализация ОСАГО может вызвать повсеместный рост тарифов, не оправданы. «Сомневаюсь, что такой сценарий возможен. В сегменте ОСАГО работает несколько десятков страховщиков, что полностью исключает возможность ценового сговора», – полагает Николай Галушин.